В полудреме различаю голоса внизу, надежно спрятанные от моего глаза, но не от ушей. Здешний народ, казалось, никогда не спит. Даже ночью здесь всегда стоит общий гогот из самых разных теноров и баритонов, а значит на слух вам не определить даже приблизительно какое сейчас время дня, утра или вечера. Мои глаза еще закрыты, и я цепляюсь за последнюю надежду снова провалиться в сон. И если мозг был со мной заодно, то остальные органы чувств были исключительно против. Во рту жуткий сушняк, а какой запах и представить страшно. Пробую послать хоть какой-то импульс в конечности, те в ответ отзываются стоном застойных мышц. Ну еще бы, голова лежит на уже порядком ватной правой руке, на левой уютно пристроилась Никс. И судя по такой же ватности, мы так и уснули. Ноздри втягивают аромат её шампуня, вперемешку с запахом травки, которую мы скурили вчера. С каждым новым вдохом в мозг проникает все больше запахов, а щеку щекочет не то моя челка, не то волосы моего ангела, запутавшиеся в недельной щетине. Улыбаюсь, все так же не открывая глаз. Организм почти полностью пробудился, но что-то подсказывало мне, что отдать свои глазные яблоки на растерзание солнцу не стоит, если не хочу чтобы эти мгновения тишины и нирваны не кончились резкой головной болью и стоном. Мочевой пузырь настойчиво просился в уборную, но мышцы, отвечавшие за опорожнение организма были готовы канаты рвать, но только не предоставить шанса без эксцессов  сходить и облегчить страдания органа малого таза. Решаем проблемы по мере их поступления.
Освободив одну руку и выпустив тем самым гору мурашек, приподнимаюсь на локте, стараясь не разбудить Никки. Белые как снег волосы спутались вокруг шеи, несколько прядей выбились и лежали на лбу и щеке. В эти моменты я любил её еще сильнее. Она казалась мне совсем беззащитной и нежной. Да, я прекрасно знал что при желании и отсутствии настроения это хрупкое создание может обматерить меня с ног до головы и добавить пинка для ускорения, но сейчас... Сейчас это была моя сестренка, которую я помню еще с детства, когда она перебиралась ко мне в кровать, когда ей снились кошмары или когда ей было плохо. Когда нам просто было интересно мечтать, задрав ноги к потолку. Тогда мы еще и подумать не могли, что все сложится так, как есть сейчас. Но что сделано то сделано, а любить её я стал намного больше, плохо оно или очень плохо. К черту хреновые мысли, они портят настроение и мешают жить. Когда нибудь мы найдем в себе силы и все изменится, а пока. Наклоняюсь к лицу Николь, чтобы коснуться высохшими от жуткой жажды губами, её лба ближе к виску. Провожу кончиком носа по её щеке вверх и вниз. В такие моменты во мне всегда просыпается нежность.
Сажусь в кровати, вытягивая руки к потолку, попутно похрустывая косточками в пальцах. Шея затекла из-за неудобной позы и теперь ныла, отзываясь таким же хрустом на каждое движение, что и пальцы. Мой взгляд упирается на тумбочку возле кровати, а точнее то, что на ней осталось. Пепельница была полна окурков, наверняка нам за это еще выдадут люлей хозяина квартиры, ибо это был первый их завет: не курить в квартире, но сейчас мои зрачки упирались в еще целую самокрутку на краю стеклянной посудины. Есть же Бог на свете, усмехнулся собственным мыслям. Запустив пальцы одной руки в свисавшие со лба кудри, потому что ни черта не видно, второй держу косяк, попутно шаря по столу в поисках зажигалки. Мгновение. Щелчок, искра, глубокий вдох. Задерживаю дыхание на этом вдохе и откидываю голову назад, как будто это поможет доставить клубы дыма непосредственно в мозг. Это, черт бы его побрал, самое сказочное утро за последние два года.

Похоже мое пробуждение не осталось не замеченным. Сидя на краю кровати, прикрывая самые интересные места одеялом, щурюсь и выпускаю кольцо белого дыма, впрочем, возвращая его обратно в легкие с той же легкостью. Дым высушивает нёбо, обжигает горло и только через секунды распространяется ниже, оставляя приятный жар в груди и заставляя почувствовать легкое головокружение. - Доброе утро, - на мои плечи аккуратно ложатся её ладони, а губы проходят вдоль позвоночника, заставляя меня сжаться. Мурашки пробегают по всей коже, оставляя после себя гусиную кожу и приподнятые волоски по всему моего телу. Вкупе с косяком, непередаваемые ощущения, поверьте. Мышцы, те самые, что ниже пояса тоже незамедлительно отреагировали на такие ласки с самого утра, но прежде чем я успел опомниться, Никс укусила меня в скулу и отобрала раскуренную самокрутку. - Если бы каждое утро начиналось с того, что ты хитрая задница отбирала у меня косяк, то я на такое не согласен. - Улыбаюсь, возвращая папиросу и провожая взглядом сестру. Плавные линии её тела всегда восхищали не только меня, уж что-что, а поклонников у неё хватало с лихвой. Устанешь отбиваться от каждого назойливого кавалера, впрочем, некоторым из них я давал шанс, а куда они девались потом я не спрашивал, знал, что рано или поздно расскажет сама. Наблюдаю за стройным силуэтом, прищурив один глаз, оценивая свои шансы. Нет уж, я тоже хочу в душ. Предвкушение от задуманного разлетается вдребезги под музыкальное сопровождение дверного звонка. От неожиданности столь ранних визитов я поперхнулся на вдохе, и только потом догадался потянуться за телефоном, чтобы хотя бы знать сколько же сейчас времени. Экран мобильного выдавал начало девятого. -Жду, но не так рано. Моя основная работа, которая приносила нам прибыль гораздо существеннее, чем пока могла дать студия всегда была со мной, пусть это и было не так безопасно. Постоянные клиенты, они же люди, которым я доверял, знали где меня найти в любое время. Даю еще раз затянуться Никс, пока та не убежала в коридор. Последний глубокий вдох и заботливо тушу сигарету о край стеклянной не то вазы, не то тарелки, служившей нам пепельницей с самого первого дня пребывания в этих апартаментах.
– Дин, тут к тебе! - Голос из коридора показался каким-то испуганным. Кинув взгляд по сторонам комнаты в поисках хоть какой-либо одежды, не нахожу ничего более подходящего чем старые джинсы. И только втиснув в них свою костлявую пятую точку, нахожу среди месива из одеяла и простыни, трусы. - Да бля... Но повторять процедуру было уже некогда. Чуть не навернувшись на повороте, выхожу в коридор, держась одной рукой за стену, чтобы не потерять равновесие. Голова все еще кружилась и резкие скачки по комнате явно не пошли ей на пользу. Что за траву мне подкинули эти bloods? На пороге квартиры стоял какой-то непонятный тип в строгом костюме держа за руку... - Папа! Нет, мне это не снится. Ава, вырывая свою маленькую ручку из ладоней мужчины, несется ко мне и практически запрыгивает на руки. - Бэмби, ты что здесь делаешь?! Поднимаю её повыше, чтобы быть с дочерью лицом к лицу. Заправляю выбившиеся кудряшки за ухо и только сейчас вижу, что она напугана и расстроена - Эй, ты как? Все хорошо? - быстро окинув взглядом своего ребенка на предмет увечий, поворачиваюсь к незнакомцу в дверях, - Мне казалось наша следующая встреча должна произойти только через неделю, разве нет? Я совсем перестал понимать что происходит, а глаза метались от лица дочери к её провожатому и обратно. На Никки я вообще боялся смотреть. Лучшее в мире утро буквально только что накрылось сосудом кухонно-стирального назначения, изготовленного из меди.

В моей голове совершенно не хотела укладываться мысль, что Ава сейчас здесь, со мной, и что все это не какая-то дурацкая шутка. А что еще круче, как теперь рассказать об этом сестре. Вот уж сюрприз. И почему её привели сейчас, тем более сюда. В голове была настоящая каша из самых разных мыслей. Вот уж точно паническая атака, ожидающая импровизаций. Ладно, все по порядку, и начать следует с меньших зол. Глазами вцепляюсь в провожатого дочери, не произнося вопросов, но их точно можно было прочитать в моем взгляде. Мужчина жался возле входной двери, не решаясь войти, а впрочем его никто и не приглашал. В этом нелепом молчании инициативу перехватила Никки, забрав девчушку у меня из рук. На мгновение я сжал конечности, по инерции, боясь что моего Бэмби опять хотят у меня отнять, но столкнувшись взглядом с разъяренной женщиной, коей сейчас была моя младшая сестренка, моментально ослабил хватку. Да, разнос меня ожидает не слабый и по всем фронтам. На какое-то мгновение теряюсь в пространстве собственной головы, провожая дорогих мне девчонок взглядом. Никогда я еще не видел Никс такой собранной рядом с детьми, или просто не замечал раньше?
-У меня плохие новости мистер Мэтерс, - голос мужчины вернул меня к реальности. Что такого могла натворить Ви? С тех пор как у нас появилась Ава она стала ниже травы и тише воды. Да чего уж там, когда мы познакомились с Вивьен она была той еще штучкой, оторви и выбрось. Именно с ней у меня были самые долгие отношения с момента, как мы сюда переехали. Но это было тогда, теперь то я знаю её другой. Теперь это заботливая мать, которая даже улицу с односторонним движением переходила только тогда, когда посмотрит в обе стороны дороги. Нет, её явно не собирались лишать материнских прав, иначе я бы уже знал об этом. Мы не виделись на вечеринках, но тем не менее в нашем окружении еще остались ребята, которые помнят о нас. - Мисс Хауэлл попала в больницу пару дней назад, - Было видно как трудно ему произносить слова, и еще сложнее подобрать их. Он продолжал что-то говорить, его рот двигался, а на лбу выступила испарина. Но я плохо слушал, мне уже было ясно, что до меня хотят донести, но какие-то звуки все равно долетели до моего сознания. -Открытая черепно-мозговая травма, она скончалась не приходя в сознание. Мои соболезнования.- Словно врезали по затылку чем-то громоздким и очень тяжелым, и я снова нашел опору в виде стены в коридоре. -На данный момент вы единственный опекун девочки, но если хотите... - Я не дал ему договорить, -Нет, не хочу. Она останется здесь, со мной. -Ко мне вернулась ясность мысли, вопрос надолго ли. - Тогда я жду вас через неделю у себя, чтобы подписать все необходимые бумаги, - Он дал мне визитку, -Если передумаете, позвоните.- Он протянул мне руку, и скорее по инерции, чем пытаясь соблюсти нормы приличия, я протянул свою. Дверь снова хлопнула, выпуская мужчину, а я остался стоять, опершись в эту чертову стену, закусывая губу и пытаясь переварить услышанное. Поднимаю глаза и вижу перед собой Николь. Бледную как мрамор, и если бы я плохо её знал, то не увидел бы как она пытается восстановить сбитое дыхание, чтобы не заплакать. Но что я мог сейчас? Сказать прости и развести руками? Я хотел ей рассказать и давно, только не знал как подготовить её к этому, да и хотел ли говорить? Видя сестру такой мне еще больше захотелось провалиться сквозь землю, но всё, на что меня хватило это молча протянуть к ней руки, не сильно надеясь, что она ответит взаимностью. - Никс, прости, я хотел рассказать.

И именно в этот момент я пожалел, что сам не отдал концы вместо Вивьен от черепно-мозговой травмы, как бы паршиво и мерзко оно не прозвучало. Но факт есть факт, и все таки эта мысль пришла мне в голову, и что гораздо интереснее, в моей голове живо нарисовался образ знакомого мне тела, бледного и приказавшего долго жить. А рядом Никс, Ава... Родители в эту панихиду почему-то не входили. И как только  представил себе все это в красках, то тут же почувствовал укол стыда. Я не могу себя назвать честным или праведным, но это знаю только я, и мне всегда хотелось думать, что такой урод среди моего окружения всего один и он часто смотрит на меня из всех зеркальных поверхностей. Мозги превратились в кисель. Накуренный, огорошенный утренними новостями и стоявший теперь перед самым близким человеком как перед судом. Хотелось схватиться за голову и орать что есть духу в пустоту, жаль только проблему это не решит. Отнюдь, скорее напугает девчонок еще больше.
Но неприятности остались. И более того, одна из них сейчас была со мной наедине, аккуратно прикрыв двери за которыми сидела моя дочь, увлеченно всматриваясь в картинки на экране телевизора. - Ей еще нет пяти, - Я сам не понял почему мне стало необходимо вставить слово, тем более на вопрос, который не требовал моего комментария, но раз уж начал, - Буквально через пару месяцев. - Не могу смотреть ей в глаза, хоть стреляй. Страх вперемешку со стыдом, прямо как в детстве. - Да у тебя считай была своя семья - Что это? Злость или просто издевается? В голосе Николь было столько яда, что будь он более материален, наверняка моя мимолетная мечта с охладевшим телом воплотилась бы в реальность. Но все это было заслужено, потому что у меня и правда была семья, пускай и не так долго как мне бы того хотелось. Не неделю, и даже не месяц я был счастлив за пределами нашей квартиры и не в тандеме с сестрой. Если честно, я до последнего не верил, что так бывает и вообще возможно. Было тяжело разрываться между ними, но радовало то, что меня ждали в обоих пунктах назначения, и встречали одинаково тепло. Как тут было устоять? Мне было настолько хорошо без младшей Мэтерс, сколько и плохо. Почему не сказал раньше, ведь вся эта чушь с любовью между мной и Ви кончилась практически сразу после того, как наша дочь ладошками пыталась прихлопнуть свой праздничный торт на котором красовались две разноцветные свечки из маркета где я когда-то убивал кроссовки? Потому что даже не представлял как это будет выглядеть. Никс, милая, я тут нашел девушку и даже влюблен в неё. И да, у нас с ней есть ребенок, ты рада, правда? Поздравляю, ты стала тётей! Боюсь, что договорить бы я не смог, по причине восьми пуль в башке и эстетично размаханных мозгах по ближайшему препятствию. Вот и теперь, объяснений роилась тьма, но больше половины из них вранье, а те, что были правдой не сходили с моего языка. Скажи же хоть что-нибудь, наори, обматери, только не молчи! Не знаю, было ли это ответом на мои молчаливые мольбы, или же какая-то связь, которая поговаривают, существует между близнецами, но то, что произошло в следующее мгновение я точно не ожидал. Только что она стояла передо мной, готовая расплакаться и просто упасть, и уже через мгновение полетела на меня с кулаками. Вот так просто, даже не целясь, нарочно пытаясь выместить всю злость и ударить куда побольнее. Первый удар прилетел в грудь и я почти поперхнулся воздухом от неожиданности. - Тихо, тихо, тс-с-с... - Проявив реакцию и пользуясь физическим превосходством, обвиваю руками сотрясающееся тело младшей сестры, - Прости меня, пожалуйста, - Почти шепчу, зарываясь в её растрепанные волосы носом, - Я очень хреново поступил, знаю, - Горло пересыхает и голос становится еще тише, и я все так же стараюсь удержать Никс в своих объятиях. Жмурюсь, целую её в макушку, висок и лоб, стараясь успокоить, но у неё же не осталось сил для того, чтобы избивать меня, только дать себя скрутить и плакать. Я не видел этих слёз, но чувствовал что-то мокрое на своих ключицах. - Я не мог сказать тебе раньше. И вряд ли бы рассказал позже.